Герои Великой Отечественной войны
Герои Великой Отечественной войны – это люди, чья храбрость определила ход истории. Они сражались на фронтах и трудились в тылу, вдохновляя на победу. На этой странице мы расскажем о выдающихся личностях и их подвигах, сохраняя память о тех, кто отдал все ради свободы.
Наследие героев
Их подвиги и мужество стали основой нашей свободы и гордости
Несгибаемый дух:
Аллея героев Великой Отечественной войны
Аллея героев Великой Отечественной войны
Герои Великой Отечественной войны – символ мужества и стойкости, вдохновившие народ на борьбу против фашизма. Солдаты и труженики тыла защищали родину и оставили неизгладимый след в истории. На нашей странице вы найдете их вдохновляющие истории, которые напоминают о важности единства и патриотизма. Чтим память тех, кто защитил мир и свободу для будущих поколений.
«Ни один не дрогнул»
В канун 80-летия Победы в Великой Отечественной войне Иван Минаевич Рыженков, ветеран ВОВ, который проработал в МИЭМ 50 лет и в этом году отметил 101-й день рождения, делится воспоминаниями о том времени.
Иван Рыженков
В 1941 году мне было семнадцать. Мое детство прошло в страшной бедности. Отец умер, когда мне было четыре года, а моим двум братьям и того меньше. Мать неграмотная. Никаких пенсий и пособий тогда не было. Поэтому, когда я окончил школу, сразу завербовался на стройку. Работал на строительстве второго пути железной дороги Ленинград — Мурманск. О том, что началась война, я, как большинство советских граждан, узнал из сообщения по радио, но призвали меня только через год, когда мне исполнилось восемнадцать. Направили меня в военно-пехотное офицерское училище города Великий Устюг. Позже училище эвакуировали, и оканчивал я его уже в Каргополе.
Это был май 1943 года. Большинство моих товарищей — 570 из 600 человек — сразу же отправилось на фронт, а меня, новоиспеченного младшего лейтенанта, и еще 29 ребят направили в тыл — в 34-й запасной стрелковый полк в Вологду обучать заключенных. На подготовку давали неделю, а потом отправляли их на фронт. За семь дней надо было научить их разбирать и собирать оружие, совершать перебежки, ползти по-пластунски на поле боя, вести штыковой бой. Затем они строем шли на станцию, где их уже ждали вагоны для отправки на фронт.
Этим я занимался с 1943 по 1944 год. Было непросто. Все-таки мне было тогда девятнадцать, а там все в основном постарше. Некоторые сильно старше. Но я находил с ними общий язык. Вот, допустим, вывожу я их на занятия за пределы городка. Подходят ко мне двое. Один говорит: «Командир, отпусти в Вологду, принесем пачку денег». А я ему: «Ты откуда вчера прибыл? Мне туда не хочется». — «Ну ладно». Контроль нужно было соблюдать жесткий. На вечерней проверке обязательно присутствовал офицер, чтобы убедиться, что все люди на месте. На какой-то очередной проверке этим офицером был я. А полк наш был размещен в бывшем заводе. В помещении поставили нары двухэтажные. Видно не всех. И вот старшина зачитывает список, пройтись, как говорится, по носам, и не хватает семерых. В чем дело? Я: «Читай снова». Снова читает, опять не хватает. Тогда я обращаюсь уже к людям: «Ну что мы с вами будем так до утра?» И тогда один говорит: «Вот этот тип восемь раз отвечал “я”». Получилось так, что он восемь раз был судим, и все с разными фамилиями. На каждую было отдельное личное дело. Писарь так и зарегистрировал восемь дел как восемь разных людей.
В июне 1944 года я прибыл на 1-й Прибалтийский фронт. Тогда готовилась одна из крупнейших операций Великой Отечественной войны — операция «Багратион» по освобождению Белоруссии. Нужно было иметь большой человеческий резерв, который вступил бы в бой после первых потерь. В этот резерв я и попал. Во время войны были штрафные батальоны и штрафные роты. В штрафном батальоне воевали офицеры и солдаты, судимые военным трибуналом за преступления. Но еще при каждом полку, который воевал, была штрафная рота из бывших заключенных. Причем при первом ранении с осужденных снимали судимость, и сражались они выше всяких похвал, ни один не дрогнул. Я командовал штрафным взводом в составе такой роты.
Воевал я ровно месяц. Первый мой бой был под Витебском, в Лепеле. Я его немножко помню. Я шел вдоль линии фронта, и на пути мне попался труп нашего солдата. Это, конечно, было неприятно, но я дошел до назначенного мне места, откуда должен был вести огонь из своего оружия. Было ли мне страшно? Может быть, немного в первый раз. Было обычно. Знаете, к этому привыкают.
Это был май 1943 года. Большинство моих товарищей — 570 из 600 человек — сразу же отправилось на фронт, а меня, новоиспеченного младшего лейтенанта, и еще 29 ребят направили в тыл — в 34-й запасной стрелковый полк в Вологду обучать заключенных. На подготовку давали неделю, а потом отправляли их на фронт. За семь дней надо было научить их разбирать и собирать оружие, совершать перебежки, ползти по-пластунски на поле боя, вести штыковой бой. Затем они строем шли на станцию, где их уже ждали вагоны для отправки на фронт.
Этим я занимался с 1943 по 1944 год. Было непросто. Все-таки мне было тогда девятнадцать, а там все в основном постарше. Некоторые сильно старше. Но я находил с ними общий язык. Вот, допустим, вывожу я их на занятия за пределы городка. Подходят ко мне двое. Один говорит: «Командир, отпусти в Вологду, принесем пачку денег». А я ему: «Ты откуда вчера прибыл? Мне туда не хочется». — «Ну ладно». Контроль нужно было соблюдать жесткий. На вечерней проверке обязательно присутствовал офицер, чтобы убедиться, что все люди на месте. На какой-то очередной проверке этим офицером был я. А полк наш был размещен в бывшем заводе. В помещении поставили нары двухэтажные. Видно не всех. И вот старшина зачитывает список, пройтись, как говорится, по носам, и не хватает семерых. В чем дело? Я: «Читай снова». Снова читает, опять не хватает. Тогда я обращаюсь уже к людям: «Ну что мы с вами будем так до утра?» И тогда один говорит: «Вот этот тип восемь раз отвечал “я”». Получилось так, что он восемь раз был судим, и все с разными фамилиями. На каждую было отдельное личное дело. Писарь так и зарегистрировал восемь дел как восемь разных людей.
В июне 1944 года я прибыл на 1-й Прибалтийский фронт. Тогда готовилась одна из крупнейших операций Великой Отечественной войны — операция «Багратион» по освобождению Белоруссии. Нужно было иметь большой человеческий резерв, который вступил бы в бой после первых потерь. В этот резерв я и попал. Во время войны были штрафные батальоны и штрафные роты. В штрафном батальоне воевали офицеры и солдаты, судимые военным трибуналом за преступления. Но еще при каждом полку, который воевал, была штрафная рота из бывших заключенных. Причем при первом ранении с осужденных снимали судимость, и сражались они выше всяких похвал, ни один не дрогнул. Я командовал штрафным взводом в составе такой роты.
Воевал я ровно месяц. Первый мой бой был под Витебском, в Лепеле. Я его немножко помню. Я шел вдоль линии фронта, и на пути мне попался труп нашего солдата. Это, конечно, было неприятно, но я дошел до назначенного мне места, откуда должен был вести огонь из своего оружия. Было ли мне страшно? Может быть, немного в первый раз. Было обычно. Знаете, к этому привыкают.
Оттуда мы за месяц дошли до Паневежиса. По расстоянию это 600 километров. И каждый день с боями. Иногда стычки были даже по нескольку раз в день. Немцы отступали, а мы их преследовали. В 1944 году воевать уже было легче, потому что наша армия была сильнее, а немцы, наоборот, теряли силы. Был даже такой негласный нам указ: если встретили сопротивление, остановитесь и вызовите залп «Катюши». Что мы и делали. После такого залпа немец драпал, и мы шли спокойно.
Однажды мой штрафной взвод захватил БТР и штабную машину, за что я был представлен к ордену Красной Звезды, но в основном мы вели дальний бой. Правда, был случай, когда я увидел немца прямо перед собой. Дело было так. Мы остановились ночью на какой-то сопке, а утром выяснилось, что это сельское кладбище. У меня был ординарец — москвич, из бывших заключенных. Он получил срок за то, что подвез какую-то московскую банду на машине. Просыпаюсь, смотрю, а за речкой, которая тут же, под сопкой, мой ординарец обыскивает здоровенного немца. Оказывается, немцы за речушкой в обороне были, отступили, а пулеметчик уснул. Его-то и поймал мой ординарец.
В день, когда я был ранен, мы участвовали в очередном наступлении и должны были преодолеть лесной массив. Сначала его обработала артиллерия, а потом нам дали команду «Вперед!». И получилось так, что взвод справа от меня наткнулся на сопротивление и задержался. Левый — то же самое. А я со своими солдатами оказался один впереди. В это время идут наши самолеты. По инструкции, если видишь, что самолет приближается к линии фронта, надо дать зеленую ракету в сторону противника, чтобы с воздуха по своим не ударили. И оба взвода — справа и слева — выпустили ракеты в моем направлении. К счастью, мои люди не пострадали от удара, но за нами загорелся мох. Куда деваться? Пути назад нет. Мы — вперед. Остановились в кювете обдумать, что дальше. Знаю же: ни справа наших нет, ни слева. И в это время рядом разрывается снаряд. Причем я даже не знаю, наш это снаряд или не наш. Все. Чувствую, у меня по ноге потекла кровь. Второй боец за руку схватился. Третий — за голову. Ранило троих, но мы все выжили. Через какое-то время нам дали связь проводную со штабом, и мы по этому проводу пришли в часть, в медсанбат. Тут же меня положили на операционный стол, вкололи наркоз, прооперировали, а потом эшелоном отправили в эвакогоспиталь. Поезд шел куда-то на Урал, но я сумел упросить оставить меня в Витебске. Оттуда 100 километров до моего дома, а я четыре года там не был.
В госпитале меня продержали месяц. Когда мне зашивали рану, между швами попал волос. Рана гноилась. По медицинскому регламенту я считался недолеченным, а значит, мог опоздать в часть. Я решил этим воспользоваться и трое суток, с недолеченной ногой, шел домой повидать маму. Пробыл дома месяц. А когда вернулся в часть, майор стал смотреть мои справки и говорит: «Иди на третий этаж, ложись спать. Завтра утром будем разбираться». Думаю, ну будь что будет. Утром прихожу разбираться, а мне: «Вот что, младший лейтенант, поедете командиром взвода в батальон охраны штаба Прибалтийского фронта». Там я и служил до конца войны. Дошел до Восточной Пруссии, прошел Тильзит и встретил День Победы под Кёнигсбергом.
Потом, после возвращения в Россию, были разные назначения, пока меня не взяли в МИЭМ. Я пришел туда в 1953 году и проработал ровно полвека. Сначала на военной кафедре обучал студентов военному делу. Потом стал начальником отдела воинского учета в этом же институте. В МИЭМ был очень достойный ректор — Евгений Викторинович Арменский, которого все уважали, и хороший сплоченный коллектив. Когда я пришел в институт, у нас было больше тысячи ветеранов, но время идет. Нас осталось мало.
Однажды мой штрафной взвод захватил БТР и штабную машину, за что я был представлен к ордену Красной Звезды, но в основном мы вели дальний бой. Правда, был случай, когда я увидел немца прямо перед собой. Дело было так. Мы остановились ночью на какой-то сопке, а утром выяснилось, что это сельское кладбище. У меня был ординарец — москвич, из бывших заключенных. Он получил срок за то, что подвез какую-то московскую банду на машине. Просыпаюсь, смотрю, а за речкой, которая тут же, под сопкой, мой ординарец обыскивает здоровенного немца. Оказывается, немцы за речушкой в обороне были, отступили, а пулеметчик уснул. Его-то и поймал мой ординарец.
В день, когда я был ранен, мы участвовали в очередном наступлении и должны были преодолеть лесной массив. Сначала его обработала артиллерия, а потом нам дали команду «Вперед!». И получилось так, что взвод справа от меня наткнулся на сопротивление и задержался. Левый — то же самое. А я со своими солдатами оказался один впереди. В это время идут наши самолеты. По инструкции, если видишь, что самолет приближается к линии фронта, надо дать зеленую ракету в сторону противника, чтобы с воздуха по своим не ударили. И оба взвода — справа и слева — выпустили ракеты в моем направлении. К счастью, мои люди не пострадали от удара, но за нами загорелся мох. Куда деваться? Пути назад нет. Мы — вперед. Остановились в кювете обдумать, что дальше. Знаю же: ни справа наших нет, ни слева. И в это время рядом разрывается снаряд. Причем я даже не знаю, наш это снаряд или не наш. Все. Чувствую, у меня по ноге потекла кровь. Второй боец за руку схватился. Третий — за голову. Ранило троих, но мы все выжили. Через какое-то время нам дали связь проводную со штабом, и мы по этому проводу пришли в часть, в медсанбат. Тут же меня положили на операционный стол, вкололи наркоз, прооперировали, а потом эшелоном отправили в эвакогоспиталь. Поезд шел куда-то на Урал, но я сумел упросить оставить меня в Витебске. Оттуда 100 километров до моего дома, а я четыре года там не был.
В госпитале меня продержали месяц. Когда мне зашивали рану, между швами попал волос. Рана гноилась. По медицинскому регламенту я считался недолеченным, а значит, мог опоздать в часть. Я решил этим воспользоваться и трое суток, с недолеченной ногой, шел домой повидать маму. Пробыл дома месяц. А когда вернулся в часть, майор стал смотреть мои справки и говорит: «Иди на третий этаж, ложись спать. Завтра утром будем разбираться». Думаю, ну будь что будет. Утром прихожу разбираться, а мне: «Вот что, младший лейтенант, поедете командиром взвода в батальон охраны штаба Прибалтийского фронта». Там я и служил до конца войны. Дошел до Восточной Пруссии, прошел Тильзит и встретил День Победы под Кёнигсбергом.
Потом, после возвращения в Россию, были разные назначения, пока меня не взяли в МИЭМ. Я пришел туда в 1953 году и проработал ровно полвека. Сначала на военной кафедре обучал студентов военному делу. Потом стал начальником отдела воинского учета в этом же институте. В МИЭМ был очень достойный ректор — Евгений Викторинович Арменский, которого все уважали, и хороший сплоченный коллектив. Когда я пришел в институт, у нас было больше тысячи ветеранов, но время идет. Нас осталось мало.
Свет Саввич Турунов родился 25 сентября 1925 года в Ленинграде.
В декабре 1942 года он был призван в армию и направлен в 3-е Ленинградское артучилище, эвакуированное в Кострому, которое окончил в начале 1944 года и получил назначение на Ленинградский фронт в 7-ю корпусную артиллерийскую бригаду.
В составе 4-го Украинского фронта освобождал Польшу и Чехословакию. В марте 1945 года Свет Саввич был тяжело ранен в обе ноги и грудь, поэтому День Победы встретил на излечении.
Адмирал в отставке. Награждён орденами Ленина, Октябрьской Революции, Отечественной войны I степени, Трудового Красного Знамени (дважды), Красной Звезды, «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» II и III степеней, Знаком Почёта, медалями «За боевые заслуги», «За Победу над Германией» и другими наградами.
В составе 4-го Украинского фронта освобождал Польшу и Чехословакию. В марте 1945 года Свет Саввич был тяжело ранен в обе ноги и грудь, поэтому День Победы встретил на излечении.
Адмирал в отставке. Награждён орденами Ленина, Октябрьской Революции, Отечественной войны I степени, Трудового Красного Знамени (дважды), Красной Звезды, «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» II и III степеней, Знаком Почёта, медалями «За боевые заслуги», «За Победу над Германией» и другими наградами.
Принес Победу и поднял город из руин. Жизненный путь Антона Горбачика, ветерана Великой Отечественной войны и строителя послевоенного Гродно
В 2025 году Беларусь и все те, кто помнит и свято чтит настоящую историю, отметили 80-летие Победы в Великой Отечественной войне. К сожалению, годы летят неумолимо и рядом с нами все меньше свидетелей Великой Отечественной войны.
Их, живых, кто вместе с нами встретил юбилейный год Великой Победы, в Гродно всего 23 человека. Тех, кто своими руками ковал Победу, сражался в окопах на передовой, в партизанских отрядах, в тылу. Тех, кто пережил блокаду Ленинграда.
«Гродзенская праўда» запустила проект «Живая память». Мы постараемся рассказать о людях, прошедших жернова войны, кто через всю жизнь пронес великую радость Дня Победы и огромную боль потерь. Они вновь выступят на страницах газеты, чтобы еще раз напомнить нам, рожденным и живущим под мирным небом, цену этому небу.
А мы в тысячный и миллионный раз скажем ветеранам спасибо за подвиг, за Победу, понимая, что лучшее, что мы можем сделать для них, – сохранить мир на нашей белорусской земле. Над проектом работают журналисты «ГП» совместно с городским советом ветеранов.
А мы в тысячный и миллионный раз скажем ветеранам спасибо за подвиг, за Победу, понимая, что лучшее, что мы можем сделать для них, – сохранить мир на нашей белорусской земле. Над проектом работают журналисты «ГП» совместно с городским советом ветеранов.
На линии огня третьего Белорусского фронта
Родился Антон Антонович в деревне Третьяки Берестовицкого района, где жизнь с детства была тесно связана с землей. В семье ценили труд больше слов, и юный Антон рано научился помогать родителям, работать руками и не бояться тяжести будней. Эти ранние уроки терпения и ответственности заложили в нем стойкий характер и преобразились позднее в жизненное кредо – созидать и сохранять.
В августе 1944 года, едва достигнув 18, он был призван в ряды Красной армии. После недолгой подготовки в Минске молодой солдат попал на третий Белорусский фронт, входивший в войска под командованием генерала армии Ивана Черняховского.
Дни проводили в землянках, а ночи – в караулах, зорко глядя в темноту. В пехоте, как вспоминает ветеран, приходилось быть в самых тяжелых местах наступления – идти в лобовую атаку, прорываться через замаскированные минные поля и держать позиции, где каждое движение могло стать последним.
– Перед наступлением делали артподготовку, били часа два все тяжелые орудия. Ну и все – поступала команда «Вперед!» И мы шли вперед. Были раненые, убитые. Они там в окопах сидели, а мы ползли по земле с короткими передышками. И так воевали, – рассказывает ветеран.
Так и шли – шаг за шагом, выстраивая путь ценой жертв и бесконечной выдержки.Зимой было особенно тяжело: плотный снежный покров скрывал мины, и заметить их было почти невозможно. Антон Горбачик хорошо помнит промерзлую землю в январе. Окопы не вырыть, укрыться негде. Оставалось только ждать упавшего снаряда и затем бежать к воронке, чтобы хоть как-то спрятаться от стальных гроз войны.
Шагая вперед к Кенигсбергу и почти достигнув Балтийского моря, он получил два тяжелых ранения. Полгода в госпитале возвращал себе силы и здоровье, медленно приводя в порядок разорванные годы юности. О тех днях фронтовой боли и утрат он всегда говорит кратко и без прикрас.
Как и многие фронтовики, о Победе Антон Горбачик узнал в медсанбате. Проснулись от стрельбы на улице и сначала приняли ее за очередную опасность, а затем услышали весть: капитуляция, конец войне. – Такой был салют мощный – из разных видов оружия. Все радовались, кричали, плакали от счастья, – вспоминает Антон Антонович.
За отвагу в боях и верность долгу он был отмечен орденом Отечественной войны II степени.
В августе 1944 года, едва достигнув 18, он был призван в ряды Красной армии. После недолгой подготовки в Минске молодой солдат попал на третий Белорусский фронт, входивший в войска под командованием генерала армии Ивана Черняховского.
Дни проводили в землянках, а ночи – в караулах, зорко глядя в темноту. В пехоте, как вспоминает ветеран, приходилось быть в самых тяжелых местах наступления – идти в лобовую атаку, прорываться через замаскированные минные поля и держать позиции, где каждое движение могло стать последним.
– Перед наступлением делали артподготовку, били часа два все тяжелые орудия. Ну и все – поступала команда «Вперед!» И мы шли вперед. Были раненые, убитые. Они там в окопах сидели, а мы ползли по земле с короткими передышками. И так воевали, – рассказывает ветеран.
Так и шли – шаг за шагом, выстраивая путь ценой жертв и бесконечной выдержки.Зимой было особенно тяжело: плотный снежный покров скрывал мины, и заметить их было почти невозможно. Антон Горбачик хорошо помнит промерзлую землю в январе. Окопы не вырыть, укрыться негде. Оставалось только ждать упавшего снаряда и затем бежать к воронке, чтобы хоть как-то спрятаться от стальных гроз войны.
Шагая вперед к Кенигсбергу и почти достигнув Балтийского моря, он получил два тяжелых ранения. Полгода в госпитале возвращал себе силы и здоровье, медленно приводя в порядок разорванные годы юности. О тех днях фронтовой боли и утрат он всегда говорит кратко и без прикрас.
Как и многие фронтовики, о Победе Антон Горбачик узнал в медсанбате. Проснулись от стрельбы на улице и сначала приняли ее за очередную опасность, а затем услышали весть: капитуляция, конец войне. – Такой был салют мощный – из разных видов оружия. Все радовались, кричали, плакали от счастья, – вспоминает Антон Антонович.
За отвагу в боях и верность долгу он был отмечен орденом Отечественной войны II степени.
Принцип работать на совесть
После демобилизации вернулся в родную деревню и будто заново начал ковать свою судьбу. Его приняли на машинно‑тракторную станцию механизатором. Работа тяжелая, но нужная. Поля требовали восстановления, выжженные войной хозяйства просили труда и внимания. Он вкладывал силы в землю так, как раньше вкладывал их в фронтовой шаг – дисциплинированно и настойчиво.
В эти послевоенные годы жизнь потихоньку налаживалась. В поле появлялись первые посевы, а в его собственной судьбе – новая, теплая страница. Антон Горбачик встретил свою будущую жену, и общий труд стал началом семьи.
Вместе с супругой Антониной Ивановной в шестидесятые годы переехал в Гродно. Там включился в восстановление города: работал строителем, позже стал бригадиром в ремонтно‑строительном управлении. Всегда пользовался доверием начальства и уважением коллег. Он был человеком дела, который не допускал полумер.
– Я привык всю жизнь работать на совесть. Да и отлеживаться не приходилось, – отмечает ветеран. Он сумел выстроить жизнь собственными руками: дом на улице Матросова в Гродно был возведен им самим, а вокруг него вырос настоящий сад чудес.Поделки, сделанные им в пенсионные годы, стали маленькими скульптурами, оживляющими участок. Здесь есть сказочный домик, гном, каменные шляпки грибов, волшебные фонарики, качели и детские горки. У входной двери висят массивные часы, смастеренные им лично. Среди цветов прячется избушка на курьих ножках.
В эти послевоенные годы жизнь потихоньку налаживалась. В поле появлялись первые посевы, а в его собственной судьбе – новая, теплая страница. Антон Горбачик встретил свою будущую жену, и общий труд стал началом семьи.
Вместе с супругой Антониной Ивановной в шестидесятые годы переехал в Гродно. Там включился в восстановление города: работал строителем, позже стал бригадиром в ремонтно‑строительном управлении. Всегда пользовался доверием начальства и уважением коллег. Он был человеком дела, который не допускал полумер.
– Я привык всю жизнь работать на совесть. Да и отлеживаться не приходилось, – отмечает ветеран. Он сумел выстроить жизнь собственными руками: дом на улице Матросова в Гродно был возведен им самим, а вокруг него вырос настоящий сад чудес.Поделки, сделанные им в пенсионные годы, стали маленькими скульптурами, оживляющими участок. Здесь есть сказочный домик, гном, каменные шляпки грибов, волшебные фонарики, качели и детские горки. У входной двери висят массивные часы, смастеренные им лично. Среди цветов прячется избушка на курьих ножках.
Жизнь, сплетенная из стойкости и ответственности
Семья Антона Антоновича – надежный тыл. Он вырастил троих детей, радуется пятерым внукам и многочисленным правнукам. В праздники дом часто наполняют детские голоса. Ученики приходят поздравлять ветерана, распевают песни и читают стихи, а он в ответ радушно принимает гостей и угощает сладостями.
Воспоминания Антона Горбачика о фронте пронзительны и просты: холодные месяцы, немытая грязь окопов, ночные караулы, редкие порции сухарей и консервов. – На фронте особо не поспишь. Там и еду не всегда довезти могли. Вот когда пошли в первый бой, нам дали НЗ. А там потом питание подвозили ночью, если была возможность, – говорит собеседник. И все же, как бы тяжело ни было, наш герой верил в будущее и после возвращения превратил эту веру в созидательный труд.
Ветеран Антон Антонович близок к столетию – юбилею, который сводит воедино фронтовую службу, послевоенный труд и заботу родных. Как и у многих людей его поколения, самые яркие и беззаботные годы пришлись на самое трудное время. Но вся его жизнь – это рассказ о стойкости, ответственности и любви к родной земле. «Жизнь прекрасна, если небо спокойное и солнце светит, поэтому надо пожить», – часто говорит он, принимая поздравления и благодарности 9 Мая.
История Антона Горбачика – напоминание о том, что величие страны складывается из простых, честных дел ее людей.
Уважаемый Антон Антонович!
С Днем рождения!
Вы – наша гордость и настоящий пример мужества. Спасибо за мир на нашей белорусской земле! Вы подарили нам Победу, а вместе с ней – жизнь, любовь, надежду, будущее.
В этот праздничный день мы хотим пожелать Вам крепчайшего здоровья, мирной и благополучной жизни. Желаем, чтобы родные и близкие гордились вашими подвигами в годы войны и вашим самоотверженным трудом в мирное время. Желаем, чтобы каждый день дарил силы, приносил воодушевление, а вместе с ними – доброту и любовь окружающих.
Воспоминания Антона Горбачика о фронте пронзительны и просты: холодные месяцы, немытая грязь окопов, ночные караулы, редкие порции сухарей и консервов. – На фронте особо не поспишь. Там и еду не всегда довезти могли. Вот когда пошли в первый бой, нам дали НЗ. А там потом питание подвозили ночью, если была возможность, – говорит собеседник. И все же, как бы тяжело ни было, наш герой верил в будущее и после возвращения превратил эту веру в созидательный труд.
Ветеран Антон Антонович близок к столетию – юбилею, который сводит воедино фронтовую службу, послевоенный труд и заботу родных. Как и у многих людей его поколения, самые яркие и беззаботные годы пришлись на самое трудное время. Но вся его жизнь – это рассказ о стойкости, ответственности и любви к родной земле. «Жизнь прекрасна, если небо спокойное и солнце светит, поэтому надо пожить», – часто говорит он, принимая поздравления и благодарности 9 Мая.
История Антона Горбачика – напоминание о том, что величие страны складывается из простых, честных дел ее людей.
Уважаемый Антон Антонович!
С Днем рождения!
Вы – наша гордость и настоящий пример мужества. Спасибо за мир на нашей белорусской земле! Вы подарили нам Победу, а вместе с ней – жизнь, любовь, надежду, будущее.
В этот праздничный день мы хотим пожелать Вам крепчайшего здоровья, мирной и благополучной жизни. Желаем, чтобы родные и близкие гордились вашими подвигами в годы войны и вашим самоотверженным трудом в мирное время. Желаем, чтобы каждый день дарил силы, приносил воодушевление, а вместе с ними – доброту и любовь окружающих.
"К нам на белом коне подъехал маршал Жуков". История участника Парада Победы 1945 года
Читая воспоминания белоруса Николая Кутовского о московском Параде Победы 1945 года, будто сам переносишься на 80 лет назад и попадаешь на Красную площадь. "Я ехал в третьем ряду от Мавзолея, - писал ветеран. - Возле собора Василия Блаженного наша колонна разделилась на две части, которые за границами площади снова слились в единое целое. Это было незабываемое зрелище!".
На фронт - добровольцем
Николая Васильевича Кутовского нет с нами больше 30 лет, но в Радушской средней школе Жлобинского района, где ветеран проработал практически всю жизнь, его помнят и всегда ставят в пример и ученикам, и педагогам. Именно благодаря помощи администрации школы нам удалось отыскать внучку этого легендарного человека, которая вместе с семьей живет в Хойниках. Узнав о проекте, Татьяна Кутовская не просто согласилась рассказать историю своей семьи, но и поделилась с редакцией копией рукописного письма, в котором ее дедушка подробно описал подготовку и сам Парад Победы 1945 года.
Николай Васильевич родился 17 декабря 1920 года в деревне Радуша Жлобинского района. Семья Кутовских была небогатой, родители занимались сельским хозяйством, работали в поле. А вот сын с детства тянулся к науке. Особенно хорошо давались ему физика и математика. Окончив школу, поступил на шестимесячные учительские курсы в Рогачев, а после отправился работать в деревню Скепня Стрешинского района (сейчас это Жлобинский район Гомельской области. - Прим. Авт.). Здесь и застала его война.
Немецкие войска наступали стремительно, гитлеровцы вошли в Жлобин уже в начале июля 1941-го. Николая Васильевича даже не успели призвать в армию. И тогда он решил: пойду сам! Вместе с несколькими товарищами 9 июля пешком отправился в сторону Гомеля догонять советские войска.
- Дедушка и его товарищи только под Орлом соединились с воинской частью Красной Армии. Вместе с ней практически сразу попали в окружение, из которого выйти удалось с большими потерями. Но дедушка выжил и продолжил сражаться с врагом, - рассказывает внучка ветерана. - Красноармейцев перебросили в город Троицк Челябинской области.
"Он был смел и бесстрашен"
Очень скоро в части отобрали несколько грамотных солдат и отправили в город Миасс Челябинской области на учебу в артиллерийское училище.
- Обучение проходило ускоренными темпами, и уже через год, окончив училище с отличием, в звании младшего лейтенанта дедушку отправили на Карельский фронт в 46-й гвардейский минометный Краснознаменный полк 7-й Армии. Там он служил сначала в должности командира огневого взвода, затем - командира батареи, а после - парковой батареи, - перечисляет его внучка.
В составе 46-го минометного полка Николай Кутовский принимал участие в оборонительных боях на Кольском полуострове и под Мурманском. В июне - августе 1944 года был задействован и в Свирско-Петрозаводской операции, освобождал Карелию. За взятие важного населенного пункта красноармеец награжден орденом Красной Звезды.
В одном из его наградных листов, подписанном лично командиром 46-го гвардейского минометного полка, читаем: "С 21 по 28 июня 1944 года товарищ Кутовский проявил образцы смелости и бесстрашия. Под сильным вражеским обстрелом из артиллерии, минометов, пулеметов и автоматов наводил орудие своего взвода быстро и точно. При перезарядке орудий личным примером смелости увлекал за собой бойцов взвода. Не обращая внимания на обстрел, его взвод всегда первым готовился к бою. В течение 27 и 28 июня огневая позиция методически обстреливалась артиллерийским, минометным, пулеметным и автоматным огнем, но товарищ Кутовский собственным примером смелости и хладнокровия воодушевлял личный состав на выполнение поставленной задачи. Это обеспечило своевременное и точное ведение огня".
Немецкие войска наступали стремительно, гитлеровцы вошли в Жлобин уже в начале июля 1941-го. Николая Васильевича даже не успели призвать в армию. И тогда он решил: пойду сам! Вместе с несколькими товарищами 9 июля пешком отправился в сторону Гомеля догонять советские войска.
- Дедушка и его товарищи только под Орлом соединились с воинской частью Красной Армии. Вместе с ней практически сразу попали в окружение, из которого выйти удалось с большими потерями. Но дедушка выжил и продолжил сражаться с врагом, - рассказывает внучка ветерана. - Красноармейцев перебросили в город Троицк Челябинской области.
"Он был смел и бесстрашен"
Очень скоро в части отобрали несколько грамотных солдат и отправили в город Миасс Челябинской области на учебу в артиллерийское училище.
- Обучение проходило ускоренными темпами, и уже через год, окончив училище с отличием, в звании младшего лейтенанта дедушку отправили на Карельский фронт в 46-й гвардейский минометный Краснознаменный полк 7-й Армии. Там он служил сначала в должности командира огневого взвода, затем - командира батареи, а после - парковой батареи, - перечисляет его внучка.
В составе 46-го минометного полка Николай Кутовский принимал участие в оборонительных боях на Кольском полуострове и под Мурманском. В июне - августе 1944 года был задействован и в Свирско-Петрозаводской операции, освобождал Карелию. За взятие важного населенного пункта красноармеец награжден орденом Красной Звезды.
В одном из его наградных листов, подписанном лично командиром 46-го гвардейского минометного полка, читаем: "С 21 по 28 июня 1944 года товарищ Кутовский проявил образцы смелости и бесстрашия. Под сильным вражеским обстрелом из артиллерии, минометов, пулеметов и автоматов наводил орудие своего взвода быстро и точно. При перезарядке орудий личным примером смелости увлекал за собой бойцов взвода. Не обращая внимания на обстрел, его взвод всегда первым готовился к бою. В течение 27 и 28 июня огневая позиция методически обстреливалась артиллерийским, минометным, пулеметным и автоматным огнем, но товарищ Кутовский собственным примером смелости и хладнокровия воодушевлял личный состав на выполнение поставленной задачи. Это обеспечило своевременное и точное ведение огня".
На парад!
В феврале 1945 года Николай Васильевич был командирован в Москву для получения новой техники и принятия пополнения личного состава в батарею "катюш", которой командовал. Здесь он и встретил 9 мая! Вскоре полк попал в списки участников Парада Победы. Получив новые автомашины и ракетные установки, бойцы начали подготовку.
- Вспоминая об этом событии, дедушка рассказывал, что новость об участии в Параде Победы они восприняли с огромной радостью. Хотя бойцы и расстроились, что по Красной площади им придется ехать не с их знаменитыми "катюшами", а со ствольными минометами на автомашинах. Но ничего поделать они не могли, - говорит внучка ветерана. - Репетиции проходили в том числе на Садовом кольце, куда они приезжали ночью. А днем ставили машины возле скульптуры "Рабочий и колхозница" на ВДНХ. Дедушка был в резерве, но получилось так, что товарищ заболел и ему пришлось заменить того в основном составе.
"Перед началом Парада Победы мы со своей техникой заняли позицию на Манежной площади, - писал ветеран. - Тут к нам на белом коне подъехал маршал Жуков. Проверив нашу готовность, направился на Красную площадь. Я ехал в третьем ряду от Мавзолея. Возле собора Василия Блаженного наша колонна разделилась на две части, которые уже за границами площади снова слились в единое целое. Это было незабываемое зрелище".
Парад Победы, в котором он участвовал в составе 5-го батальона сводного полка Карельского фронта, отгремел 24 июня 1945 года. А уже 26-го вместе со своими 46-м гвардейским минометным полком красноармеец уехал на восток, в состав Забайкальского фронта на войну с Японией. Военную службу закончил в декабре 1946 года в городе Порт-Артур Приморского военного округа в звании капитана.
За годы войны наш герой не растерял любовь к преподаванию, поэтому практически сразу после возвращения к мирной жизни поступил в Гомельский учительский институт. Большую часть жизни отработал в Радушской средней школе. В 2020 году его фамилия появилась на расположенной на территории учреждения образования Аллее Памяти, посвященной учителям-фронтовикам. А в 80-ю годовщину Парада Победы, 24 июня 2025 года, возле кладбища, где похоронен фронтовик, была открыта мемориальная доска с информацией о нем.
- Мы бережно храним память о нашем знаменитом земляке, который прошел всю войну, и всегда рассказываем о нем нашим ученикам. С большим удовольствием ребята встречаются с родными Николая Васильевича, расспрашивают их о подвигах красноармейца, - признается директор учреждения образования Елена Дроздова.
Если вы - родственник или знакомый фронтовика, принимавшего участие в Параде Победы на Красной площади в Москве в июне 1945 года, и готовы поделиться с нами его историей и фотографиями, позвоните по телефонам 8 (017) 311-33-17; 8 (033) 613-03-45 или напишите письмо на электронную почту ygavrilenko@belta.by. Давайте вместе расскажем историю наших Победителей!
- Вспоминая об этом событии, дедушка рассказывал, что новость об участии в Параде Победы они восприняли с огромной радостью. Хотя бойцы и расстроились, что по Красной площади им придется ехать не с их знаменитыми "катюшами", а со ствольными минометами на автомашинах. Но ничего поделать они не могли, - говорит внучка ветерана. - Репетиции проходили в том числе на Садовом кольце, куда они приезжали ночью. А днем ставили машины возле скульптуры "Рабочий и колхозница" на ВДНХ. Дедушка был в резерве, но получилось так, что товарищ заболел и ему пришлось заменить того в основном составе.
"Перед началом Парада Победы мы со своей техникой заняли позицию на Манежной площади, - писал ветеран. - Тут к нам на белом коне подъехал маршал Жуков. Проверив нашу готовность, направился на Красную площадь. Я ехал в третьем ряду от Мавзолея. Возле собора Василия Блаженного наша колонна разделилась на две части, которые уже за границами площади снова слились в единое целое. Это было незабываемое зрелище".
Парад Победы, в котором он участвовал в составе 5-го батальона сводного полка Карельского фронта, отгремел 24 июня 1945 года. А уже 26-го вместе со своими 46-м гвардейским минометным полком красноармеец уехал на восток, в состав Забайкальского фронта на войну с Японией. Военную службу закончил в декабре 1946 года в городе Порт-Артур Приморского военного округа в звании капитана.
За годы войны наш герой не растерял любовь к преподаванию, поэтому практически сразу после возвращения к мирной жизни поступил в Гомельский учительский институт. Большую часть жизни отработал в Радушской средней школе. В 2020 году его фамилия появилась на расположенной на территории учреждения образования Аллее Памяти, посвященной учителям-фронтовикам. А в 80-ю годовщину Парада Победы, 24 июня 2025 года, возле кладбища, где похоронен фронтовик, была открыта мемориальная доска с информацией о нем.
- Мы бережно храним память о нашем знаменитом земляке, который прошел всю войну, и всегда рассказываем о нем нашим ученикам. С большим удовольствием ребята встречаются с родными Николая Васильевича, расспрашивают их о подвигах красноармейца, - признается директор учреждения образования Елена Дроздова.
Если вы - родственник или знакомый фронтовика, принимавшего участие в Параде Победы на Красной площади в Москве в июне 1945 года, и готовы поделиться с нами его историей и фотографиями, позвоните по телефонам 8 (017) 311-33-17; 8 (033) 613-03-45 или напишите письмо на электронную почту ygavrilenko@belta.by. Давайте вместе расскажем историю наших Победителей!
